Грантоедство по-лугански

На днях по лучшим умам нашего города прошло небольшое волнение. Вызвано оно было разоблачительной статьей местного автора в «Нашей газете».

Итак, журналист «НГ», Вячеслав Гусаков набрел в фейсбуке на небольшой списочек, содержащий фамилии получателей грантов в Луганске, и собственно, суммы грантов.

Затем посмотрел вокруг себя и испытал возмущение по тому поводу, что некоторые граждане берут гранты, но, по его мнению, абсолютно ничего не делают. И воз счастливой и правильной жизни, на развитие которой даются гранты, как говорится, и ныне там.

Конечно же, прислали ссылку и мне. Ибо я тоже, вроде, еду в этом трамвае и надо вставить свои пять копеек в кассу.

Поступила я как обычно. То есть сформировала свое мнение, но не поспешила его предавать огласке, а просто выложила небольшой рассказ о происшествии в своем блоге в ЖЖ.

Пришла реплика от журналиста с Западной Украины. «Пан Баклажан» припечатал мнение автора статьи «Молодые петушки третьего сектора» как «образец совкового подхода к проблеме».

Легко жить, когда тебе удалось все происходящее на этой земли свести к тридцати-пятидесяти понятиям: «у вас вся спина белая», «жжоте», «учите матчасть», «поедем в таксо», «совок», «не учите меня жить», «нервно курят в сторонке».

Это я говорю вот почему. На самом деле это был один из немногих случаев когда «совок» попал в точку. Ибо стиль журналистского мышления, демонстрируемый в статье, сложился именно при советской власти.

В то время миссия журналиста сводилась к тому, чтобы находить «вредителей», «стиляг», «несунов», «летунов», расхитителей социалистической собственности и сражаться с ними силой пера.

Так Гусаков и сделал. Нашел людей, которые получают деньги, а работу не делают. И разоблачил их в статье.

Все бы ладненько, кроме двух маленьких подробностей.

Во-первых, социализма и социалистической собственности уже не существует. Грант — это не социалистическая и даже не всенародная собственность, как допустим, областной бюджет, из которого журналисты «Нашей газеты», в том числе и сам Вячеслав, получают зарплату.

Грант — это (в обсуждаемом случае) финансы зарубежных организаций или отдельных персон, предоставляемые украинским персонам и организациям в рамках достигнутых договоренностей. Способ обращения с грантом — это внутреннее дело дающего и получателя. И никого решительно, кроме этих людей, не касается, как был грант израсходован — по назначению или мимо него. Сильно ли отработали получатели свои деньги или так, на троечку.

Если посмотреть на проблему с этой стороны, то роль автора статьи на глазах меняет окрас. Из неподкупного разоблачителя расхитителей социалистической (?) собственности он превращается, в человека, который проявляет нездоровый интерес к чужой частной жизни.

Но и это не все. По большому счету грантовые программы, как правило, направлены на внедрение на территории Украины прозападных ценностей.

Хорошо это или дурно? Как посмотреть. В свете толерантности, которая сама по себе является прозападной ценностью, украинские геи и лесбиянки, ясное дело, нуждаются в помощи и поддержке. То же касается программы защиты бездомных животных. То же — программ на развитие общественных организаций, осуществляющих контроль за соблюдением правового поля. Или — программы против насилия в семье.

А уж как нужно в Луганске современное искусство, предлагаемое СТАНом (тоже грантоедствующим) — это и обсуждать не стоит, думаю. Все это давно поняли сами, без обсуждения.

Если хорошо подумать, то в рамках гранта исполнители часто внедряют те ценности, с которыми украинцы, луганчане, прекрасно знакомы. То есть пытаются мазать сало маслом. Принципиального противоречия исконным предлагаемые ценности не несут.

Однако, минутка внимания! Есть сколько угодно грантовых программ, за которыми стоят куда менее аппетитные вещи, нежели права педерастов, бездомные собаки или эротически-гражданская поэзия. Перечислять их не буду, это тема отдельного разговора.

Тем не менее, ставить себя на позицию «смотрящего» за исполнением заказов такого рода, — означает моральные риски вполне определенного типа. Самое лучшее, что можно в такой ситуации подумать об авторе, что он сам не прочь получить грант, и готов доказать, что будет работать, то есть промывать мозги соотечественников на предмет «лэвэ» (Либеральных Валидностей) куда более борзо, нежели теперешние исполнители.

Люди, отрабатывающие в Луганске гранты, могут сегодня раздражать своей чрезмерной активностью или настойчивостью в рекламе тех ценностей, за внедрение которых они получают деньги. Но — не более, чем проповедники, порывающиеся поговорить с вами на улице об «истинной вере». Или чем реклама стирального порошка по телевизору.

В любом случае никому не пришло бы в голову написать о том, что телевидение взяло с фирмы деньги за рекламу, а рекламу не пустили в эфир. Никому, кроме того, кому фирма заплатила б за соответствующий материал. Что-нибудь эдакое. О нечестных деловых партнерах. О необходимости доверительных отношений, бла- бла.

А теперь, о своих изначальных впечатлениях от статьи. Перво-наперво, после чтения я была потрясена ничтожностью сумм, выделяемых подателями грантов луганским исполнителям.

Я ожидала увидеть цифры иного порядка. Мне совершенно непонятно, как вообще можно за такие деньги что бы то ни было «внедрять». И доставила извращенное удовольствие мысль автора том, что исполнители не «внедряют», а покупают себе на гранты «дома и машины».

Неужели Гусаков не знает, сколько стоит постройка дома или приобретение машины? Хотя, быть может, он имел виду «Запорожец»?

В общем, роскошное и вкусное слово «грант» не выдержало испытания на прочность. В моих глазах, во всяком случае. Зная теперь, что это такое — грант, я в очередной раз утвердилась в правильности моей жизненной стратегии. Лично я о грантах никогда не помышляла, и теперь, узнав, сколько это денег, не собираюсь и подавно.

Во всяком случае, не собираюсь стремиться к «гранту по-лугански». Быть может, во всем остальном мире это слово означает что-нибудь другое. Если не другие действия, то хотя бы иные суммы.

Ирина Петрова